Пуб­лич­ное право  — это такая пра­во­вая сфера, в ос­но­ве ко­то­рой  — го­су­дар­ствен­ные ин­те­ре­сы, «го­су­дар­ствен­ные дела», то есть само устрой­ство и де­я­тель­ность го­су­дар­ства как пуб­лич­ной вла­сти, ре­гла­мен­та­ция де­я­тель­но­сти го­су­дар­ствен­но­го ап­па­ра­та, долж­ност­ных лиц, го­су­дар­ствен­ной служ­бы, уго­лов­ное пре­сле­до­ва­ние пра­во­на­ру­ши­те­лей, уго­лов­ная и ад­ми­ни­стра­тив­ная от­вет­ствен­ность и так далее  — сло­вом, ин­сти­ту­ты, по­стро­ен­ные в «вер­ти­каль­ной» плос­ко­сти, на на­ча­лах вла­сти и под­чи­не­ния, на прин­ци­пах со­под­чинённо­сти, суб­ор­ди­на­ции. Со­об­раз­но этому для« пуб­лич­но­го права при­сущ один  — и толь­ко один  — об­ще­го­су­дар­ствен­ный юри­ди­че­ский «центр», ха­рак­тер­ны им­пе­ра­тив­ные пред­пи­са­ния и за­пре­ты, обращённые к под­чинённым, под­власт­ным лицам; доз­во­ле­ния же, име­ю­щие им­пе­ра­тив­ный ха­рак­тер,  — пре­ро­га­ти­ва власт­ву­ю­щих субъ­ек­тов.

Вот по­это­му для пуб­лич­но­го права ха­рак­те­рен спе­ци­фи­че­ский юри­ди­че­ский по­ря­док  — обобщённо го­во­ря, по­ря­док «вла­сти  — под­чи­не­ния», в со­от­вет­ствии с ко­то­рым лица, об­ла­да­ю­щие вла­стью, впра­ве од­но­сто­рон­не и не­по­сред­ствен­но, в прин­ци­пе без каких-либо до­пол­ни­тель­ных ре­ше­ний иных ин­стан­ций, опре­де­лять по­ве­де­ние дру­гих лиц (под­власт­ных, под­дан­ных), и со­об­раз­но этому вся си­сте­ма власт­но-при­ну­ди­тель­ных учре­жде­ний обя­за­на силой при­нуж­де­ния обес­пе­чи­вать пол­ную и точ­ную ре­а­ли­за­цию при­ка­зов и ко­манд вла­сти, а «все дру­гие» лица  — без­услов­но им под­чи­нять­ся. От­сю­да вы­те­ка­ют и все дру­гие прин­ци­пы пуб­лич­но­го права: раз­ли­чие, раз­но­по­ряд­ко­вость пра­во­во­го ста­ту­са лиц, иерар­хич­ность по­ло­же­ния и раз­ный объём власт­ных пра­во­мо­чий у власт­ву­ю­щих лиц, на­ли­чие своей, «ве­дом­ствен­ной» юрис­дик­ции, от­сут­ствие ори­ен­та­ции на ре­ше­ние спор­ных во­про­сов не­за­ви­си­мым судом. По мере раз­ви­тия де­мо­кра­тии эти прин­ци­пы обо­га­ща­ют­ся ин­сти­ту­та­ми вы­со­ко­го де­мо­кра­ти­че­ско­го по­ряд­ка (га­ран­ти­я­ми для граж­дан, де­мо­кра­ти­че­ски­ми про­це­ду­ра­ми и дру­гим), но это не ме­ня­ет самой сути, самой при­ро­ды пуб­лич­но-пра­во­вых начал.

Част­ное право вы­ра­жа­ет на­ча­ла де­цен­тра­ли­за­ции, сво­бо­ды от­дель­ных субъ­ек­тов. Здесь воз­мож­ность ре­ше­ния той или иной жиз­нен­ной си­ту­а­ции не толь­ко в какой-то мере за­ра­нее за­про­грам­ми­ро­ва­на в юри­ди­че­ских нор­мах, но и предо­став­ле­на самим участ­ни­кам от­но­ше­ний, ко­то­рые опре­де­ля­ют ре­ше­ние си­ту­а­ции сами, ав­то­ном­но, своей волей и в своих ин­те­ре­сах (пре­иму­ще­ствен­но путём до­го­во­ров). И. Кант писал, что част­ное право  — это такое право, в со­от­вет­ствии с ко­то­рым обя­зан­ность и при­нуж­де­ние ос­но­вы­ва­ют­ся не не­по­сред­ствен­но на за­ко­не, а на спра­вед­ли­во­сти и на сво­бо­де че­ло­ве­ка быть соб­ствен­ным гос­по­ди­ном.

По­это­му в част­ном праве, в от­ли­чие от пуб­лич­но­го, гос­под­ству­ют «го­ри­зон­таль­ные» от­но­ше­ния, ос­но­ван­ные на юри­ди­че­ском ра­вен­стве субъ­ек­тов, ко­ор­ди­на­ции их воли и ин­те­ре­сов. Пре­иму­ще­ствен­ное по­ло­же­ние в нём за­ни­ма­ют юри­ди­че­ские доз­во­ле­ния. А юри­ди­че­ские нормы во мно­гих слу­ча­ях имеют дис­по­зи­тив­ный ха­рак­тер, то есть дей­ству­ют по прин­ци­пу «если иное не уста­нов­ле­но до­го­во­ром»  — дей­ству­ют лишь тогда, когда по дан­но­му во­про­су сто­ро­ны не до­го­во­ри­лись между собой.

Пуб­лич­ное право  — это такая пра­во­вая сфера, в ос­но­ве ко­то­рой  — го­су­дар­ствен­ные ин­те­ре­сы, «го­су­дар­ствен­ные дела», то есть само устрой­ство и де­я­тель­ность го­су­дар­ства как пуб­лич­ной вла­сти, ре­гла­мен­та­ция де­я­тель­но­сти го­су­дар­ствен­но­го ап­па­ра­та, долж­ност­ных лиц, го­су­дар­ствен­ной служ­бы, уго­лов­ное пре­сле­до­ва­ние пра­во­на­ру­ши­те­лей, уго­лов­ная и ад­ми­ни­стра­тив­ная от­вет­ствен­ность и так далее  — сло­вом, ин­сти­ту­ты, по­стро­ен­ные в «вер­ти­каль­ной» плос­ко­сти, на на­ча­лах вла­сти и под­чи­не­ния, на прин­ци­пах со­под­чинённо­сти, суб­ор­ди­на­ции. Со­об­раз­но этому для« пуб­лич­но­го права при­сущ один  — и толь­ко один  — об­ще­го­су­дар­ствен­ный юри­ди­че­ский «центр», ха­рак­тер­ны им­пе­ра­тив­ные пред­пи­са­ния и за­пре­ты, обращённые к под­чинённым, под­власт­ным лицам; доз­во­ле­ния же, име­ю­щие им­пе­ра­тив­ный ха­рак­тер,  — пре­ро­га­ти­ва власт­ву­ю­щих субъ­ек­тов.

Вот по­это­му для пуб­лич­но­го права ха­рак­те­рен спе­ци­фи­че­ский юри­ди­че­ский по­ря­док  — обобщённо го­во­ря, по­ря­док «вла­сти  — под­чи­не­ния», в со­от­вет­ствии с ко­то­рым лица, об­ла­да­ю­щие вла­стью, впра­ве од­но­сто­рон­не и не­по­сред­ствен­но, в прин­ци­пе без каких-либо до­пол­ни­тель­ных ре­ше­ний иных ин­стан­ций, опре­де­лять по­ве­де­ние дру­гих лиц (под­власт­ных, под­дан­ных), и со­об­раз­но этому вся си­сте­ма власт­но-при­ну­ди­тель­ных учре­жде­ний обя­за­на силой при­нуж­де­ния обес­пе­чи­вать пол­ную и точ­ную ре­а­ли­за­цию при­ка­зов и ко­манд вла­сти, а «все дру­гие» лица  — без­услов­но им под­чи­нять­ся. От­сю­да вы­те­ка­ют и все дру­гие прин­ци­пы пуб­лич­но­го права: раз­ли­чие, раз­но­по­ряд­ко­вость пра­во­во­го ста­ту­са лиц, иерар­хич­ность по­ло­же­ния и раз­ный объём власт­ных пра­во­мо­чий у власт­ву­ю­щих лиц, на­ли­чие своей, «ве­дом­ствен­ной» юрис­дик­ции, от­сут­ствие ори­ен­та­ции на ре­ше­ние спор­ных во­про­сов не­за­ви­си­мым судом. По мере раз­ви­тия де­мо­кра­тии эти прин­ци­пы обо­га­ща­ют­ся ин­сти­ту­та­ми вы­со­ко­го де­мо­кра­ти­че­ско­го по­ряд­ка (га­ран­ти­я­ми для граж­дан, де­мо­кра­ти­че­ски­ми про­це­ду­ра­ми и дру­гим), но это не ме­ня­ет самой сути, самой при­ро­ды пуб­лич­но-пра­во­вых начал.

Част­ное право вы­ра­жа­ет на­ча­ла де­цен­тра­ли­за­ции, сво­бо­ды от­дель­ных субъ­ек­тов. Здесь воз­мож­ность ре­ше­ния той или иной жиз­нен­ной си­ту­а­ции не толь­ко в какой-то мере за­ра­нее за­про­грам­ми­ро­ва­на в юри­ди­че­ских нор­мах, но и предо­став­ле­на самим участ­ни­кам от­но­ше­ний, ко­то­рые опре­де­ля­ют ре­ше­ние си­ту­а­ции сами, ав­то­ном­но, своей волей и в своих ин­те­ре­сах (пре­иму­ще­ствен­но путём до­го­во­ров). И. Кант писал, что част­ное право  — это такое право, в со­от­вет­ствии с ко­то­рым обя­зан­ность и при­нуж­де­ние ос­но­вы­ва­ют­ся не не­по­сред­ствен­но на за­ко­не, а на спра­вед­ли­во­сти и на сво­бо­де че­ло­ве­ка быть соб­ствен­ным гос­по­ди­ном.

По­это­му в част­ном праве, в от­ли­чие от пуб­лич­но­го, гос­под­ству­ют «го­ри­зон­таль­ные» от­но­ше­ния, ос­но­ван­ные на юри­ди­че­ском ра­вен­стве субъ­ек­тов, ко­ор­ди­на­ции их воли и ин­те­ре­сов. Пре­иму­ще­ствен­ное по­ло­же­ние в нём за­ни­ма­ют юри­ди­че­ские доз­во­ле­ния. А юри­ди­че­ские нормы во мно­гих слу­ча­ях имеют дис­по­зи­тив­ный ха­рак­тер, то есть дей­ству­ют по прин­ци­пу «если иное не уста­нов­ле­но до­го­во­ром»  — дей­ству­ют лишь тогда, когда по дан­но­му во­про­су сто­ро­ны не до­го­во­ри­лись между собой.

Пуб­лич­ное право  — это такая пра­во­вая сфера, в ос­но­ве ко­то­рой  — го­су­дар­ствен­ные ин­те­ре­сы, «го­су­дар­ствен­ные дела», то есть само устрой­ство и де­я­тель­ность го­су­дар­ства как пуб­лич­ной вла­сти, ре­гла­мен­та­ция де­я­тель­но­сти го­су­дар­ствен­но­го ап­па­ра­та, долж­ност­ных лиц, го­су­дар­ствен­ной служ­бы, уго­лов­ное пре­сле­до­ва­ние пра­во­на­ру­ши­те­лей, уго­лов­ная и ад­ми­ни­стра­тив­ная от­вет­ствен­ность и так далее  — сло­вом, ин­сти­ту­ты, по­стро­ен­ные в «вер­ти­каль­ной» плос­ко­сти, на на­ча­лах вла­сти и под­чи­не­ния, на прин­ци­пах со­под­чинённо­сти, суб­ор­ди­на­ции. Со­об­раз­но этому для« пуб­лич­но­го права при­сущ один  — и толь­ко один  — об­ще­го­су­дар­ствен­ный юри­ди­че­ский «центр», ха­рак­тер­ны им­пе­ра­тив­ные пред­пи­са­ния и за­пре­ты, обращённые к под­чинённым, под­власт­ным лицам; доз­во­ле­ния же, име­ю­щие им­пе­ра­тив­ный ха­рак­тер,  — пре­ро­га­ти­ва власт­ву­ю­щих субъ­ек­тов.

Вот по­это­му для пуб­лич­но­го права ха­рак­те­рен спе­ци­фи­че­ский юри­ди­че­ский по­ря­док  — обобщённо го­во­ря, по­ря­док «вла­сти  — под­чи­не­ния», в со­от­вет­ствии с ко­то­рым лица, об­ла­да­ю­щие вла­стью, впра­ве од­но­сто­рон­не и не­по­сред­ствен­но, в прин­ци­пе без каких-либо до­пол­ни­тель­ных ре­ше­ний иных ин­стан­ций, опре­де­лять по­ве­де­ние дру­гих лиц (под­власт­ных, под­дан­ных), и со­об­раз­но этому вся си­сте­ма власт­но-при­ну­ди­тель­ных учре­жде­ний обя­за­на силой при­нуж­де­ния обес­пе­чи­вать пол­ную и точ­ную ре­а­ли­за­цию при­ка­зов и ко­манд вла­сти, а «все дру­гие» лица  — без­услов­но им под­чи­нять­ся. От­сю­да вы­те­ка­ют и все дру­гие прин­ци­пы пуб­лич­но­го права: раз­ли­чие, раз­но­по­ряд­ко­вость пра­во­во­го ста­ту­са лиц, иерар­хич­ность по­ло­же­ния и раз­ный объём власт­ных пра­во­мо­чий у власт­ву­ю­щих лиц, на­ли­чие своей, «ве­дом­ствен­ной» юрис­дик­ции, от­сут­ствие ори­ен­та­ции на ре­ше­ние спор­ных во­про­сов не­за­ви­си­мым судом. По мере раз­ви­тия де­мо­кра­тии эти прин­ци­пы обо­га­ща­ют­ся ин­сти­ту­та­ми вы­со­ко­го де­мо­кра­ти­че­ско­го по­ряд­ка (га­ран­ти­я­ми для граж­дан, де­мо­кра­ти­че­ски­ми про­це­ду­ра­ми и дру­гим), но это не ме­ня­ет самой сути, самой при­ро­ды пуб­лич­но-пра­во­вых начал.

Част­ное право вы­ра­жа­ет на­ча­ла де­цен­тра­ли­за­ции, сво­бо­ды от­дель­ных субъ­ек­тов. Здесь воз­мож­ность ре­ше­ния той или иной жиз­нен­ной си­ту­а­ции не толь­ко в какой-то мере за­ра­нее за­про­грам­ми­ро­ва­на в юри­ди­че­ских нор­мах, но и предо­став­ле­на самим участ­ни­кам от­но­ше­ний, ко­то­рые опре­де­ля­ют ре­ше­ние си­ту­а­ции сами, ав­то­ном­но, своей волей и в своих ин­те­ре­сах (пре­иму­ще­ствен­но путём до­го­во­ров). И. Кант писал, что част­ное право  — это такое право, в со­от­вет­ствии с ко­то­рым обя­зан­ность и при­нуж­де­ние ос­но­вы­ва­ют­ся не не­по­сред­ствен­но на за­ко­не, а на спра­вед­ли­во­сти и на сво­бо­де че­ло­ве­ка быть соб­ствен­ным гос­по­ди­ном.

По­это­му в част­ном праве, в от­ли­чие от пуб­лич­но­го, гос­под­ству­ют «го­ри­зон­таль­ные» от­но­ше­ния, ос­но­ван­ные на юри­ди­че­ском ра­вен­стве субъ­ек­тов, ко­ор­ди­на­ции их воли и ин­те­ре­сов. Пре­иму­ще­ствен­ное по­ло­же­ние в нём за­ни­ма­ют юри­ди­че­ские доз­во­ле­ния. А юри­ди­че­ские нормы во мно­гих слу­ча­ях имеют дис­по­зи­тив­ный ха­рак­тер, то есть дей­ству­ют по прин­ци­пу «если иное не уста­нов­ле­но до­го­во­ром»  — дей­ству­ют лишь тогда, когда по дан­но­му во­про­су сто­ро­ны не до­го­во­ри­лись между собой.

Пуб­лич­ное право  — это такая пра­во­вая сфера, в ос­но­ве ко­то­рой  — го­су­дар­ствен­ные ин­те­ре­сы, «го­су­дар­ствен­ные дела», то есть само устрой­ство и де­я­тель­ность го­су­дар­ства как пуб­лич­ной вла­сти, ре­гла­мен­та­ция де­я­тель­но­сти го­су­дар­ствен­но­го ап­па­ра­та, долж­ност­ных лиц, го­су­дар­ствен­ной служ­бы, уго­лов­ное пре­сле­до­ва­ние пра­во­на­ру­ши­те­лей, уго­лов­ная и ад­ми­ни­стра­тив­ная от­вет­ствен­ность и так далее  — сло­вом, ин­сти­ту­ты, по­стро­ен­ные в «вер­ти­каль­ной» плос­ко­сти, на на­ча­лах вла­сти и под­чи­не­ния, на прин­ци­пах со­под­чинённо­сти, суб­ор­ди­на­ции. Со­об­раз­но этому для« пуб­лич­но­го права при­сущ один  — и толь­ко один  — об­ще­го­су­дар­ствен­ный юри­ди­че­ский «центр», ха­рак­тер­ны им­пе­ра­тив­ные пред­пи­са­ния и за­пре­ты, обращённые к под­чинённым, под­власт­ным лицам; доз­во­ле­ния же, име­ю­щие им­пе­ра­тив­ный ха­рак­тер,  — пре­ро­га­ти­ва власт­ву­ю­щих субъ­ек­тов.

Вот по­это­му для пуб­лич­но­го права ха­рак­те­рен спе­ци­фи­че­ский юри­ди­че­ский по­ря­док  — обобщённо го­во­ря, по­ря­док «вла­сти  — под­чи­не­ния», в со­от­вет­ствии с ко­то­рым лица, об­ла­да­ю­щие вла­стью, впра­ве од­но­сто­рон­не и не­по­сред­ствен­но, в прин­ци­пе без каких-либо до­пол­ни­тель­ных ре­ше­ний иных ин­стан­ций, опре­де­лять по­ве­де­ние дру­гих лиц (под­власт­ных, под­дан­ных), и со­об­раз­но этому вся си­сте­ма власт­но-при­ну­ди­тель­ных учре­жде­ний обя­за­на силой при­нуж­де­ния обес­пе­чи­вать пол­ную и точ­ную ре­а­ли­за­цию при­ка­зов и ко­манд вла­сти, а «все дру­гие» лица  — без­услов­но им под­чи­нять­ся. От­сю­да вы­те­ка­ют и все дру­гие прин­ци­пы пуб­лич­но­го права: раз­ли­чие, раз­но­по­ряд­ко­вость пра­во­во­го ста­ту­са лиц, иерар­хич­ность по­ло­же­ния и раз­ный объём власт­ных пра­во­мо­чий у власт­ву­ю­щих лиц, на­ли­чие своей, «ве­дом­ствен­ной» юрис­дик­ции, от­сут­ствие ори­ен­та­ции на ре­ше­ние спор­ных во­про­сов не­за­ви­си­мым судом. По мере раз­ви­тия де­мо­кра­тии эти прин­ци­пы обо­га­ща­ют­ся ин­сти­ту­та­ми вы­со­ко­го де­мо­кра­ти­че­ско­го по­ряд­ка (га­ран­ти­я­ми для граж­дан, де­мо­кра­ти­че­ски­ми про­це­ду­ра­ми и дру­гим), но это не ме­ня­ет самой сути, самой при­ро­ды пуб­лич­но-пра­во­вых начал.

Част­ное право вы­ра­жа­ет на­ча­ла де­цен­тра­ли­за­ции, сво­бо­ды от­дель­ных субъ­ек­тов. Здесь воз­мож­ность ре­ше­ния той или иной жиз­нен­ной си­ту­а­ции не толь­ко в какой-то мере за­ра­нее за­про­грам­ми­ро­ва­на в юри­ди­че­ских нор­мах, но и предо­став­ле­на самим участ­ни­кам от­но­ше­ний, ко­то­рые опре­де­ля­ют ре­ше­ние си­ту­а­ции сами, ав­то­ном­но, своей волей и в своих ин­те­ре­сах (пре­иму­ще­ствен­но путём до­го­во­ров). И. Кант писал, что част­ное право  — это такое право, в со­от­вет­ствии с ко­то­рым обя­зан­ность и при­нуж­де­ние ос­но­вы­ва­ют­ся не не­по­сред­ствен­но на за­ко­не, а на спра­вед­ли­во­сти и на сво­бо­де че­ло­ве­ка быть соб­ствен­ным гос­по­ди­ном.

По­это­му в част­ном праве, в от­ли­чие от пуб­лич­но­го, гос­под­ству­ют «го­ри­зон­таль­ные» от­но­ше­ния, ос­но­ван­ные на юри­ди­че­ском ра­вен­стве субъ­ек­тов, ко­ор­ди­на­ции их воли и ин­те­ре­сов. Пре­иму­ще­ствен­ное по­ло­же­ние в нём за­ни­ма­ют юри­ди­че­ские доз­во­ле­ния. А юри­ди­че­ские нормы во мно­гих слу­ча­ях имеют дис­по­зи­тив­ный ха­рак­тер, то есть дей­ству­ют по прин­ци­пу «если иное не уста­нов­ле­но до­го­во­ром»  — дей­ству­ют лишь тогда, когда по дан­но­му во­про­су сто­ро­ны не до­го­во­ри­лись между собой.